Оленна никогда не была хорошей матерью. Умной женщиной? Каждую секунду своей очень долгой жизни. Хорошей матерью? Ни одной. Но вот хорошей бабушкой стать успела. Мейс всегда был для нее черновиком, отработанным материалом, который маячил перед глазам досадливой и обреченной действительностью. Мейс существовал. И в этом существовании было всего лишь четыре жирных плюса против триллиона минусов (и это только самых основных). Эти плюсы можно было перечислить по именам. Оленна гордилась своими внуками. Даже если иногда их журила. Лорас был все еще для нее глупым мальчиком, который развлекается тем, что вскрикивает на корте напротив потных мужиков - и побеждает их своей ракеткой. Оленна гордится его достижениями, младший из ее мальчиков был невероятно хорош в том, что делал - но мудрости в этом не было ни на йоту. Когда Лорд Тайвин пытается насадить Оленне свои зашоренные представления о половом воспитании и аккуратно интересуется - они вдвоем знают достаточно и молчат об этом на людях, страшась того, что будет, объяви хоть один из них другому войну компроматов, там, где Тайвин боится за свою честь, Оленна защищает своих детей куда яростнее храброго льва, Тайвин слишком хорошо знает ту тонкую грань, когда в Леди Тирелл заканчивается Леди и начинается Матриарх, железные нервы Леди Тирелл звенят громче монет Ланнистеров, а потому Лев отступает перед Розой, попусту рыча, но не смея укусить, - тем, не порицает ли Оленна ночных похождений внука, на что Леди Тирелл только вменяет Лорду Ланнистеру латентную гомосексуальность. Они оба изначально воспринимали союз Лораса и Серенны как выгодный для династии, ни о какой любви и речи быть не могло. Как бы Серенна не мнила себя красавицей. Для милого Лораса та же Серсея была старовата и слишком... потрепана. Что говорить о Серенне, которую Тайвин не воспевал взахлеб, что уже говорило о многом. Никто не смеет даже посмотреть косо в сторону ее мальчика. Никто не смеет быть ему угрозой. Если Лорас был бы частью розы - то непременно был бы каплей росы на ней, сияющий на свете солнца и неотразимый. Безумно красивый и невероятно драгоценный. Его воспевают поэты и на него молятся фотографы. Вот что такое Лорас. Роса на розе.

Уиллас - ее милый мальчик. Ее бестолковому сыну было восемнадцать, когда появился первый внук от не самого приятного брака. Оленна сделала все, чтобы как можно быстрее спихнуть неудобную бестолочь на дурочку, которая согласится с ним нянчиться - потому что Мейс был неудобен и глуп, декорация, искусственный цветок на могиле чаяний его властной матери. Но Уиллас был ее самой первой драгоценностью. Он всегда был таким собранным, таким внимательным. Кто-то наивно полагает, что Оленна ненавидит Мартеллов за то, что произошло с Уилласом. Оленна только смеется где-то в дорнийских тенях с немного насмешливым "Как давно я напоминаю наседку?". Оленна всегда учила Уилласа не обвинять никого в своих ошибках. "Вырастая - крепнем" - Оленна надменно фыркает и учит маленького внука с детства, что никто не поможет розе вырасти. Если ее сломает ветер, пустить новый побег ей поможет только упорство. Кракены, лютоволки и львы, конечны, сильные. Только вот отращивать себе конечности они не могут. Оленна говорит это только Уилласу, когда тот страдает после инцидента с лошадью, он ведь не лев, не волк и не кракен, но вот только всех их можно ошкурить. Вырасти из своих обломков заново может лишь роза. Оленна не любит громких слов и бесполезных тирад, но именно она говорит Мейсу прекратить ныть и занять себя хоть чем-то полезным, потому что он попусту мозолит ей глаза, а Уилласу нужно отдыхать. Да, Уиллас, ты сам виноват. Винить ветер за сломанный стебель смысла нет. Есть смысл вырасти заново и окрепнуть. Эта мудрость нужна была именно ее мудрому мальчику. Поэтому он - стебель розы, шипастый и готовый или победить ветер - или вырасти заново.

Алерия носится с Гарланом, что курица с яйцом - и боится, что у него аутизм, на что получает раздраженный взгляд и прохладное "он просто предпочитает  не общаться с теми, чей интеллект ниже его собственного, Алерия, равно как ты не говоришь с голубями на улице". Гарлан и правда особенный - потому что пока Уиллас носится со своими лошадями, Гарлан пишет и что-то рассказывает бабушке на ухо, периодически вызывая у нее искренний смех. Гарлан великолепно меняет настроение людей даже не способностью Тиреллов, он просто умеет это делать словами. Оленна не умеет так беззлобно шутить. Ее слова пропитаны сарказмом, ядом и болезненной осведомленностью обо всем том, что в этой жизни есть плохого. Алерия любит сгущать краски - и Мартеллы у нее плохие, хотя не уследила в том числе и она, и Гарлан у нее со странностями. Оленна с вежливой улыбкой называет ее бестолковой - и просит не визжать. Ни один мужчина не любит визжащих женщин. Что уж говорить о самих женщинах. Гарлан - безусловный мастер слова. Это нормально, что он не хочет впускать в свою жизнь слишком много людей. Его нельзя за это винить. Иногда это самый безопасный способ жить. Оленна читает каждую его пьесу - и не одобряет его брак. Леонетта это знает - и вздрагивает каждый раз, когда видит Леди Тирелл за столом. Леди Тирелл знает каждую ее поганую мысль - и готова поддержать Гарлана там, где его решат уронить. Никто не посмеет обидеть ее внука. Если Гарлан - часть розы, то непременно стыдливая листва. Полная сока, тянущаяся к солнцу, но довольствующаяся тем, что ей его и так хватает. Самая недооцененная и так часто неудостаивающаяся внимания часть розы. Самая продуктивная за счет фотосинтеза.

Но Маргери - о, милая Маргери. Оленна бесконечно любит своих мальчиков - но Маргери она учит тому, что сама познавала шишками и ошибками. Оленна вставала на грабли, чтобы сделать их своими - и сломать о голову врагов. Она просто показывает то, как это - и любое другое - оружие держать правильно для наибольшего эффекта. Она учит ее тончайшим манипуляциям. Для Оленны давно нет тайны в людях - она просто видит их сердца и души насквозь, раздирает колючими словами - и добивается результата. Оленна учит выделять главное и быстро реагировать, Оленна учит обдумывать. Оленна гордится своими мальчиками - но для Маргери у нее всегда отдельный пьедестал. На него она ее возводит - чтобы гордо наблюдать за тем, как рождается царица. Маргери - идеальная во всем девочка, способная и умная. Она гораздо умнее своих братьев. Оленна закрывает глаза на ее ночные развлечения - потому что знает, что Маргери умна и ни за что не посмеет ее разочаровать. На Маргери Оленна возлагает особые надежды - ведь она девочка, существо априори более привилегированное, куда более обремененное разумом - и куда более важное и сильное. Именно поэтому ожиданий и гордости соразмерно больше. Если Маргери - часть розы, то непременно бутон. Выше всех, ярче всех, красивее всех, ее братья - это опора и поддержка, это способ ее уберечь и заставить сиять ярче. Но звезда программы - Маргери.

Оленна приподнимает брови и отмахивается - все в ее окружении знают этот жест. Оленна - женщина, выдрессировавшая овец переставать блеять, когда она обращает на что-то внимание. Все вокруг Оленны замирает, когда она размеренно сидит в своем кресле со стаканом скотча и смотрит дебют своей внучки. Это уже характерная для всего Простора модель поведения: восхищаться юной принцессой Простора и ловить каждое движение Королевы Шипов. Ориентироваться на ее высочайшую оценку, определяющую положение всего в мире. Оленна смотрит - и улыбается, что является проявлением высшей степени похвалы и удовлетворения. Маргери - звезда программы. Своей собственной программы. Горда ли Леди Хайгардена? Безусловно. Камера любит Маргери. Оленна тоже. Уиллас - наследник всего, но не для него Оленна старательно взращивает силу своего клана. Это для Маргери - ее наследницы, ее преемницы, ее подобия. Просто Маргери станет Королевой. А Уиллас поможет ей держать дом в порядке, когда увядающая роза окончательно умрет. Но пока - о, пока она гордится. Оленна смотрит за всем - и смотрит не столько на свою гордость, сколько на Ренли. Знала ли о нем Оленна? От подобного вопроса она бы непременно приподняла брови и выдала самое пренебрежительное закатывание глаз. Глупый вопрос. Не знать об этом мальчике, который, как и все Баратеоны, имел что-то необычное во вкусах? Вкусы Ренли хотя бы были эстетически понятны - Лорас был красив и умен, первое больше, второе меньше, он был амбициозен и всегда любил аплодисменты. Ничего удивительного, что этот образец для подражания так быстро завоевал расположение молодого Баратеона. Ничего удивительного, что такую связь не вскрыть. Оленна слабо щурит хищные глаза и прикладывает палец к губам, внимательно оценивая Ренли с новой точки зрения своих планов. Нет, это подразумевалось еще до эфира - и если бы Оленна была против, то ничего бы этого не случилось. Но Оленна хочет посмотреть со стороны. И ей нравится то, что она видит.

Именно поэтому она ждет внучку в президентском номере - сомнительно, что президент (или старая подруга Елизавета) вот так спонтанно приедет, а если и приедет - добро пожаловать в люкс, к народу поближе. Потому что у внучки самой Королевы Шипов дебют - и не какому-то бесполезному и бестолковому индюку пытаться это испортить. Мужчины любят все портить. Она встречает внучку в гордом одиночестве, легкой отмашкой распускает всю челядь - и даже скотч подливает себе сама. Встречает свою драгоценную девочку с улыбкой, едва заметной, но безусловно гордой.

- Прекрасный пилотный выпуск, Маргери, - Оленна постукивает пальцем по стакану и цепко осматривает внучку с ног до головы, - и гость прекрасный, даже если играющий в свои ворота. Присаживайся, милая. Выскажись, что нового об этом Бэмби ты думаешь, - Леди Хайгардена легко кивает на диван подле кресла и размеренно отпивает скотч, в теплом от приглушенного света торшера уютном сумраке переливающийся живым янтарем.

Лорас, безусловно, роса. Маргери, безусловно, бутон. Уиллас, безусловно, шипастый стебель. Гарлан, безусловно, листва. Но Оленна Тирелл - корни розы, крепко удерживающие ее в земле в ветра, проливные дожди и беспощадную засуху - и кормящие всеми силами. Никто не вырвет у ее детей почву из-под ног. Именно поэтому она здесь.