Золотистый блик солнечным зайчиком сверкал на темной коже перчаток. Туда и обратно, весело перескакивая между костяшками ловких пальцев. Крупная монета была тяжелой и слегка потрепанной по краям, что, впрочем, ничуть не снижало её ценности. Золото высоко ценилось во все времена. За него проливали кровь, за него умирали, к нему жадно тянулись тысячи рук. Но игравший с монеткой мужчина не собирался за неё сражаться, пусть этот золотой кругляшок и не принадлежал лично ему.
У его ног лежала целая куча таких же. Вряд ли кто-то взялся считать, сколько же этих самых монет там было на самом деле. Хотя бы потому, что эта самая куча была не единственной. Целое помещение в Стоках Даларана играло роль настоящей сокровищницы, без сомнения радуя глаз окружающих. И, вполне вероятно, чей-то тяжелый карман. Мужчина бросил взгляд на наслаждавшегося богатством гоблина в другом конце коридора. Но сейчас им нечего было делить.
Могучая охрана хранилища держалась поодаль от опасного гостя, любовавшегося сокровищами, но глаз с него не спускала.

Забавно. Мир летел во тьму, а они всё ещё думали о богатствах. Наверное, потому что иначе и быть не могло. Золото имело цену даже на гибнущей земле.

Расколотый Берег всё никак не выходил из головы. Подобного поражения Альянс и Орда не терпели уже очень давно. Полный крах. Они сражались, сражались на пределе своих сил, а этого оказалось недостаточно.
Сколько воинов осталось навсегда на тех пораженных скверной землях. Не только простых солдат. Вариан Ринн, король Штормграда, не пережил эту битву. Он отдал свою жизнь, чтобы остатки армии Альянса смогли вырваться из когтей смерти и бежать. Величайший из воинов, когда-либо ступавших по Азероту, погиб, спасая своих людей. Все, кто пережил бойню на Расколотом Берегу, были обязаны ему жизнями.

Зигфрид Кейн был обязан ему жизнью.

Разбойник невольно сбавил зубы, по суровому небритому лицу пробежала тень. Но в глазах горело опасное пламя. На мгновение он сдавил монету в руке, но затем смог совладать с собой. Как впрочем, и всегда. Но, может быть, впервые он был готов действительно сражаться за идею. А может быть даже ради мести.
Он даже знал, что собирается делать. Только что он буквально выбил себе право сесть за стол с Некоронованными. Нет, он не рвался сюда силой, его пригласили. Ему предложили место за этим столом. И что удивительно, он знал всех, кто уже сидел за ним. Кейн подумать не мог, что всех этих людей объединяла некая общая цель. Слишком они были разными. Но кое в чем очень похожими. В своём уникальном понимании войны. В умении вести её за спинами других, из теней, из тишины, в которой никто не мог заподозрить и всё же Зигфрид легче представлял их всех сражавшимися друг с другом, нежели преследующими одну цель.
Вот что с людьми Легион делает.

И всё же прошлое умудрилось настигнуть его даже здесь. Прошлое, воплощенное в отравленных клинках Ванессы ван Клиф. Забавно. Он помнил её ещё ребенком. Крошечной малышкой, которая удивительно гармонично вписывалась в мрачное общество разбойников Братства Справедливости. И которую искренне любил её отец – Эдвин ван Клиф, основатель и лидер Братства. Ещё один человек, которого Кейн уважал. Для него Братство погибло вместе с Эдвином, на том самом корабле, в Мёртвых Копях. Он решил идти дальше. Но никогда не отрицал своего прошлого.
Только теперь его лицо вместо красной маски закрывала черная.

Наверное, Ванесса имела право злиться на него. Возрождение Братства под её началом удивило Кейна, хоть, наверное, и не стало такой уж неожиданностью. Он мог догадаться, что дочь пойдет по стопам отца, пусть и не ждал этого. Почему это так его задевало? Он не отрицал, что Братство навсегда осталось его частью. И всё же его рука не дрогнула, когда они с Ванессой сошлись в бою прямо в главном зале Некоронованных. Но и мстить за покушение он не собирался.

Монетка замерла между большим и указательным пальцами. Покачнулась из стороны в сторону. Зигфрид чуть усмехнулся под маской. И лишь затем повернул голову.
- А ты действительно хороша. Наверное, часто слышишь подобные слова?

Легкая усмешка тронула тонкие губы убийцы. Зигфрид протянул руку и стащил с лица маску, оставив темную полоску ткани прикрывать только шею. Загорелая кожа, покрытые двухдневной щетиной впалые щеки, четко очерченные скулы. На самом деле он мало изменился с тех пор, как покинул Вестфолл. Разве что шрамов стало больше. Но шрамы это не знак слабости, лишь приобретенного опыта и того, что никто не совершенен.

- Войны выигрывают не только клинками.
Да, в том, что касалось оружия, Кейн действительно был потрясающе хорош.
«Ты что, родился с кинжалами в руках?» иногда спрашивали молодого разбойника что его товарищи по темному ремеслу, что простые солдаты Альянса, которым повезло сражаться с ним плечом к плечу. Впрочем, с одноручными мечами он тоже справлялся на ура. Обращал на себя внимание уже в Братстве. Сейчас… А что сейчас? Не за красивые глаза же его пригласили за этот стол.
Его клинки отняли множество жизней. Но многих и спасли.
Впрочем, всё его мастерство ничуть не помогло на Расколотом Берегу.

Зигфрид перехватывает монету, а затем безо всяких сомнений бросает в общую кучу. Золото тяжело брякает о россыпь драгоценностей. О, Кейн был тем ещё материалистом и не любил в чем бы то ни было себе отказывать. Это можно было понять по одному ему виду – качественные доспехи из прекрасной черненой кожи, дорогая экипировка, без каких-то излишеств, но самая лучшая и практичная из того, что можно было достать. Конечно же, он не всегда мог позволить себе подобную роскошь, когда-то в юности, да в Братстве, он успешно обходился тем, что было под руками, и до чего мог дотянуться.
Теперь у него была возможность ни в чем себе не отказывать. Эту самую возможность он благополучно эксплуатировал.
И всё же он никогда не был жаден и уж тем более мелочен. Монетка полетела на пол безо всякого сожаления.

Кейн развернулся всем корпусом к собеседнице, окинул оценивающим взглядом, решая, стоит ли ему ждать ещё одного покушения. Но не только. Где-то в глубине души он был рад, что Ванесса пережила все испытания, на которые была так щедра жизнь разбойника в Вестфолле. Но как же выросла та милая девчушка, которая с интересом и безо всякого страха смотрела на, вероятно, самых опасных людей во всем Западной Крае. Смотрела на него. 
Сейчас между ними была настоящая пропасть. Как оказалось, идя по практически одному и тому же пути, у них были совершенно разные причины и ещё более различные цели.
Это различие, вероятно, только что едва не стоило Зигфриду жизни.
- Как же сильно ты изменилась. – Не смог не отметить разбойник. Но затем на его лицо вернулось серьёзное выражение, хотя в глазах продолжали скакать огоньки.
- Ты здесь только из-за приказа Джораха?
Что он думал об этом человеке, ему ещё предстояло решить. Но матерый разбойник сразу показался ему чертовски опасным и расчетливым человеком, который великолепно знает, что он делает.
- Или есть ещё что-то, о чём бы ты хотела поговорить?
Кейн слегка сощурился и прикоснулся к тонкой алой линии на левой скуле. Порез был неглубоким, кровь уже остановилась, и всё же он дал понять, что помнит о бое.

Отредактировано Siegfried Kane (2019-10-26 15:22:28)

Сколько раз на него смотрели именно так. Холодно, тихо, с завидной долей неприязни, но безо всякого огня. Словно надеялись, что он сделает всем одолжение и самостоятельно провалится под землю.
Не делал.
Впрочем, Кейн никого не винил и не осуждал за подобные взгляды. Когда ты даже не пытаешься смыть с себя незавидные ярлыки убийцы и разбойника, ты добровольно оставляешь за другими право на страх и презрение. Слишком многие цепляются за придуманную ими самими некую человеческую мораль и справедливость.
Кстати, именно Братство доказало Кейну, что упомянутая справедливость понятие глубоко субъективное. У паладинов Серебряного Рассвета она своя, а у разбойников Вестфолла – своя. И попробуй доказать, что кто-то не прав.
Как и у его собеседницы.
- Похвальная сдержанность. – С несколько большей эмоциональной окраской, чем того хотелось бы, произнёс Зигфрид. У него была возможность убить её, всего лишь следовало быть ещё чуть быстрее. И даже Джорах, явно имевший планы на Ванессу, не успел бы остановить его. Но ни кто не стал бы осуждать разбойника. Ты всегда вправе отнять жизнь того, кто покушается на твою. Но он не стал. Почему? Может быть, в решающий момент вспомнил о Эдвине ванКлифе, или же сыграло роль его собственное отношение к ловкой девушке, унаследовавшей и вернувшей к жизни одну из самых опасных разбойничьих организаций.
Но ничего не мешало Ванессе повторить неудачную попытку и взять реванш. Кроме её собственного кодекса чести.

«Всё просто».
Зигфрид приподнял голову и хотел ответить, но всё же промолчал.
Просто тем, кто следовал букве и духу закона. Для них жизнь была похожа на уравнение. Каждое действие имеет последствие, мотивы не важны. Зигфрида же больше всего интересовали именно мотивы, причины, ответы на один единственный вопрос – почему?
Но, кажется, с философскими дискуссиями они сильно припозднились.
- Я не жду от тебя покаяний.
Ванессе действительно не за что было извиняться.
- Но и ты от меня не жди. Я ни о чем не сожалею.
Как-то так вышло, что он никогда не ощущал чувства вины. Люди столько говорят об этой самой вине, о каких-то муках совести, сокрушаются о своём прошлом чуть ли не до раннего детства, а он, он даже не знал, что это такое. Не понимал, как можно тратить себя на то, что ушло в прошлое. Сделал выводы, извлек выгоду и идёшь дальше. Что ещё нужно?
Только теперь с ним был Расколотый Берег.

- Но дело не в том.
Кейн глянул вниз. Подцепил носком сапога выкатившийся крупный темный изумруд и ловко отбросил в общую кучу.
- Мы с тобой успели прожить по целой жизни за это время. И это были чертовски разные жизни. Но теперь, спасибо этой дивной организации, нам придётся работать вместе.
Кейн всё ещё не решил, как именно должен относиться к Некоронованным, но трепета не испытывал. Интерес – да. Уважение – конечно же. Но никакого благоговения.
- Мы здесь потому, что не все битвы выигрывает грубая сила. Расколотый Берег стал тому отличным доказательством. Мы будем действовать иначе. Так что нет, нам не надо идти на передовую и гоняться за демонами. Я надеюсь, у этих Некоронованных хватит ресурсов осуществить свои замыслы.

Золото брызнуло в стороны. Раньше они радовались серебру, а теперь вот, привет, пинают золото и даже не испытывают каких-то мук и приступов жадности. Кейн взглянул на блестящую кучу с изрядной долей претензии. Ему будет полагаться часть этих богатств. И что он с ней сделает?
- А я разговариваю с тобой потому, что нам придётся сражаться вместе. Плечом к плечу. И если у тебя есть с этим проблемы…
Зигфрид поднял взгляд на собеседницу.
- …а они есть, я хочу услышать о них сейчас. И не говори, что у тебя нет вопросов ко мне. К той жизни, которую я прожил и к тому, частью чего я стал.
Цепкие серые словно сталь глаза наёмного убийцы словно смотрели в саму душу.
- Потому что у меня есть.
Нельзя сражаться бок о бок с тем, кто хочет тебя убить, наорать на тебя, ударить, засыпать вопросами, высказать претензии или горит в нетерпении что-то узнать. Разум должен быть чист и свободен, а мотивы напарника понятны и доступны.

- Приятно, когда твои проблемы решаются чужими руками.
Зигфрид сложил руки на груди, в его глазах скользнул едва заметный, но такой колючий холод. На доли мгновения, через секунду это был всё тот же уверенный в себе и чуть насмешливый взгляд бывалого разбойника.
Ванесса не назвала имени, но он вполне мог догадываться. Главным врагом Братства Справедливости всегда была законная власть Штормграда. И эта война не закончится со смертью Вариана Ринна. Теперь на трон сядет Андуин, и видит тень, при всех дипломатических талантах юного принца, этого будет недостаточно для того, чтобы свести к нулю закоренелую вражду между Братством и Штормградом. Хотя бы потому что, что в этом конфликте не было не правых.
Несмотря на всю свою проницательность, Кейн не мог даже представить какой исход конфликта в Вестфолле устроит обе стороны.
Но как же терялась вся эта возня на фоне вторжения Легиона.

Зигфрид слушал собеседницу, не перебивая.
- Мне не нужно твоё прощение, - Кейн поднял правую руку, жестом словно прерывая разговор. – Понимание – может быть, но точно не прощение. Мои поступки осмысленны и я знал, на что иду.
Наёмный убийца отвел взгляд на пару мгновений.
- Ты знаешь обо мне гораздо больше, чем я тебе, Ванесса. Когда мы виделись в последний раз, ты ещё только училась понимать этот мир таким, какой он есть, хоть и уже тогда уверенно держала в руках оружие. А я почти не изменился. И это то, что я хотел услышать. Что между Легионом и мной, выбор останется не за демонами. Я встречал разных людей. Среди них были те, кто ради личной вендетты были готовы пожертвовать всем, включая свою человечность и здравый смысл. Я рад, что ты не из числа.
Кейн чуть наклонил голову.
Да, действительно бывало всякое. И те, кто был готов утонуть ради того, чтобы прихватить с собой своего врага на самом деле встречались чаще, чем того следовало бы ожидать. Что ими управляло – Зигфрид не понимал. То ли они до последнего надеялись, что их минует судьба их врага, то ли помешательство достигало той степени, когда людям была уже безразлична своя судьба.
Быстрый взгляд на многострадальную кучу золота.
- Пожалуй, нет, моя доля меня дождётся.
Золото всё ещё приковывало взгляд, блеск драгоценных камней радовало душу, но не настолько, чтобы бросаться на него изголодавшимся хищником. Он был каким угодно, но только не изголодавшимся.

Предложение Ванессы вызвало у него широкую улыбку.
- Мне нравится твой подход. Здесь есть местечко, где продают не самые дурные напитки.
Обстановка местной таверны была скромной, но лишь внешне. Некоронованные ни в чем себе не отказывали и ослиную мочу пить не собирались. Остальные разбойники, удосужившиеся чести работать с этой организацией тоже.

Кейн уверенно подошёл к торговцу напитками, взял бутылку вина, пару бокалов, кинул золотой в открытую ладонь. А затем приземлился на деревянный стул на свободным столом.   
- Что тебе нужно от них?
Зигфрид указал большим пальцем за спину.
- Зачем ты решила связаться с Некоронованными? Явно же не от острого желания сражаться с демонами, не так ли?

Кейн с любопытством смотрит за бокалом своей собеседницы, в его взгляде проблескивает одобрение. Ему нравится, что девушка не стоит из себя невесть кого, и уж тем более не пытается своими действиями упрекнуть его в отсутствии тех самых манер. Да, Зигфрид тоже не слишком-то старался, пил вино словно держал в руках не бокал, а стакан, да и словно сам напиток это не весьма недурное вино, а какой-то деревенский самогон.
А ведь он мог держаться иначе. Его родители в своё время весьма долго пытались обучить младшего сына этикету и прочим изыскам, которые, с их точки зрения обязательно пригодятся молодому человеку во взрослой жизни. И, как ни странно, даже научили, учился Кейн вообще всегда с легкостью, но приобретенные навыки считал практически бесполезными и сугубо ситуативными. Вдруг ему когда-нибудь придётся слиться с толпой вельмож на каком-нибудь званом вечере. Другой причины разбираться с десяти видах вилок и различать нотки чего-то там в напитках он придумать так и не смог. Родители закатывали глаза, а Кейн просто был собой. Как и сейчас.

Зигфрид усмехнулся. Само собой, какие сейчас силы не находились бы под контролем Ванессы, до Некоронованных им было далеко. Да чего уж там говорить, даже того, что он увидел вполне хватало, чтобы понять – всем было далеко до Некоронованных. Возможности этой организации пугали и восхищали одновременно. И интриговали, само собой.
Разбойник хотел спросить у своей собеседницы, кого же она ищет столь яростно, что зашла так далеко, но понимал, что всё равно не получит ответ. Он уже давно не тот человек, кто мог бы рассчитывать на подобные ответы. И воспользовался возможностью сменить тему.

- Мне всё ещё интересно, чего именно Черный Ворон ждёт он меня. Я не просил об этом месте. Но, нужно отметить, я заинтригован.
Ещё один глоток, наёмный убийца крутит в руке бокал, глядя сквозь стекло. Медлит с ответом. 
- Нет, Ванесса, никто меня не ждёт. В этом ведь нет неожиданности, не так ли. Возможно, я бы мог завести семью.
Что ж, на недостаток внимания Кейн никогда не жаловался. Хорош собой, обеспечен, харизматичен, герой Альянса. Такие мелочи, как запятнанные по локоть кровью руки не особенно заставляли кого-то задуматься. Он заводил романы, короткие, яркие, заканчивающиеся одинаково – расставанием. Навсегда.
- Но привязанности могут обойтись слишком дорого. Я не жалуюсь, если что.
И он действительно не хотел в один не слишком хороший момент оставить потенциальных жену и детей в одиночестве. Как когда-то осталась сама Ванесса.
Вот только тебе не на что было обернуться. Словно там, позади, ничего не было.
Как всегда. Плюсы не обходятся без минусов. 

- А что насчет тебя?
Кейн опустил бокал. Из его хитрого взгляда исчезли задорные искорки. На лице промелькнуло какое-то мрачное, тяжелое выражение, совершенно нетипичное для довольного собой и своей жизнью наёмного убийцы, словно воспоминания, посетившие его, были не слишком-то приятны.
- Как ты смогла выжить?
Вестфолл точно был не тем местом, где всегда найдёт тот, кто позаботится о девятилетней дочери самого ненавистного человека. Там находили свою смерть даже сильные, взрослые люди.
Болезни, голод и острые клинки не разбирались чью жизнь отнимают.

Зигфрид улыбнулся. Не хотел, но не удержался. Мысль о том, что в такой беспощадной дыре как Вестфолл нашлись добрые люди, которые не бросили маленькую девочку одну, приняли в свою семью и поделились тем немногим, чем могли похвастаться любые фермеры Западного Края, она грела. Как и упоминание того, что Ванесса всё-таки сохранила жизнь Камнегриву. Не то чтобы Кейна особенно интересовала судьба этого человека, но он определенно относился к числу тех врагов, которые вызывали чувство уважения. Да и сам факт, что Ванесса могла сохранить жизнь противнику, уже кое-что значил.

Разбойник фыркнул и осушил свой бокал.
- О, до нас дошли слухи о том, что произошло на Сторожевом холме. Скажу честно, я как-то не расстроился.
Лёгкий прищур выдавал в герое Альянса его тёмное прошлое. 
- Но я рад, что ты… ну, в общем, прошла через это всё. Живая.
Какое-то пьяное откровение – признаваться той, что едва не убила его только что, в том, что он, оказывается, в принципе и рад, что она жива.
Кейн с некоторой претензией смотрел на отжатую разбойницей бутылку, но вернуть её в свои руки не спешил. Наверное, здравый смысл подсказывал, что стоит оставить всё как есть. 

- Может быть, Мастер Шоу считал, что нам лучше не встречаться.
Глава Штормградского Разведывательного Управления был крайне практичным человеком и никогда ничего не делал просто так. Каким-то немыслимым образом он внушал уважение и страх даже таким дерзким и резким как Кейн. И, нужно сказать, их первая встреча действительно была тем, чем являлась – встречей ощутимо проштрафившегося разбойника и лучшего убийцы Штормграда. Страх пришёл раньше, чем уважение. Один из тех немногих моментов, о котором Кейн мог без стыда сказать – он боялся.
- Я давно заметил об одной безмерно радующей меня особенности. В поиске союзников Альянс… не держит зла. Они приняли чернокнижников, рыцарей смерти, охотников на демонов недавно вот. И для разбойника место нашлось. Не думаю, что у Шоу есть претензии ко мне. Я бы уже узнал о них.
Зигфрид шутливо морщится в ответ на гримасу Ванессы.
- Просто меня предпочитали закидывать подальше. В Запределье. В Нордскол. В Пандарию. До сих пор не знаю это от веры в меня или от неприязни.

Наёмный убийца наблюдал за исчезающим вином и пьянеющей Ванессой уже с некоторым интересом. Впрочем, она имела полное право. Это не его планы претерпели столь неприятные изменения. Это не он на себе нёс груз едва ли выполнимых планов и мечтаний.
Кейн постучал пустым бокалом по столу.
- На самом деле вовремя они, Некоронованные эти. После Расколотого Берега… - разбойник потер пальцами переносицу. Что он мог сказать? Всё ещё ощущал себя проигравшим? Пожаловаться на ту пустоту, которая осталась в душе? Глупо.
- Я крайне нуждался в свежих идеях.

Улыбка наконец-то возвращается на лицо Кейна.
- Не знаю были ли парни рады со мной познакомиться, но я рад, что нашёлся тот, кто за ними присмотрел. А здесь... – широкий взмах рукой, - думаю, здесь многим найдётся работа. Легион не станет прислушиваться к нашим разногласиям, раздери его…

- Да, в новизне идей Джораха точно не заподозришь. – Усмехнулся Кейн.
Нет, действительно, они сидели в, простите, канализационных тоннелях летающего города магов и тихонько собирали тут лучших разбойников и убийц со всего Азерота. Вершить судьбы мира из-под ковра и убивать всех, кто под этот ковер заглянет. Было бы смешно, если бы не было так эффективно. Тем более, что здесь, в этой дыре Кейн видел не только горы валяющегося на полу золота, но и представителей самых различных группировок и отрядов со всего Азерота, начиная от ШРУ заканчивая Синдикатом. И всех их объединили Некоронованные.
- Зачем чинить то, что не сломалось.
Кажется, Легион совершил невозможное.

- Планы?
Хороший вопрос. Какие у них планы? Хоть у кого-то, мать его, на всей этой планете есть планы? Сейчас они все разом, Альянс и Орда, сели в огромную лужу и дрыгают ножками.
- Боюсь, я не из тех, кто составляет глобальные планы.
Хорошая отмазка. Я не я, и хата не моя. Пока у них действительно есть чертов портал, из которого валят демоны, потерпевшее поражение совместное войско, куча трупов и погибшие лидеры обеих фракций. По факту, ничего у них нет.
- Локальные. Планирую выжить. И отстоять этот мир. Он мне ещё нужен. Я в нём живу.
И никогда ещё этот самый мир не был так близок к своей несвоевременной кончине. Фантазия великолепно рисовала Легион, огненным маршем прокатившийся по Азероту. После Расколотого Берега это было не так уж сложно представить.
И в этом новом мире места им уже не найдётся.
Проклятье, в этом мире не бывает мирных дней. Не то чтобы сильно хотелось, но это уже какой-то перебор, демоны дери.

Вопрос Ванессы выдернул Зигфрида из его унылых мыслей. Кейн поднял взгляд, слегка растерянно моргнул, а затем протянул руку и схватил предусмотрительно оставленную девушкой бутылку. Покрутил сосуд в руке, вздохнул и щедро приложился к хмельному напитку, совершенно не по-джентельменски большими глотками, словно какой-то алкоголик, а не один лучших наёмных убийц Азерота.

Сколько там времени прошло с битвы на Расколотом Берегу? Точнее, с поражения. Считанные дни.
Кейн поднял взгляд на Ванессу. Хочет позлорадствовать? Вроде нет. Он достаточно неплохо разбирался в людях, чтобы упустить подобные чувства. Хотя кто знает, его собеседница тоже была не лыком шита. Зигфриду чертовски не хотелось видеть злорадство на её лице, но врать не стал.
- Не круто. Там всё не круто.
Кейн опустил бутылку, со стуком поставив её на стол.
- Когда я был во дворце, у меня из-под наспех наложенной на голову повязки ещё стекала кровь, а в руке я сжимал письмо человека, отдавшего свою жизнь, чтобы спасти тех, кто ещё мог выбраться из этой бойни. И это письмо я должен бы отдать его сыну и сообщить, что теперь тот – король.
В голосе Зигфрида отчетливо звенела сталь, давая понять, как неприятны ему эти воспоминания.   
- Так что я не знаю, что ты хочешь услышать в ответ на свой вопрос.
Усталость. Вот что он точно не смог скрыть.

Отредактировано Siegfried Kane (2019-11-25 03:16:15)