OST
Сапоги по щиколотку тонули в слое отвратительного жирного пепла и праха, в который Порча превратила еще недавно зеленеющие травы и благодатную почву. Оставленный войском немертвых Шрам, прямой, как лезвие меча, разрубивший надвое город, чьи белокаменные башни и легкие, словно морская пена, виллы он сам помогал возводить, разрубивший жизнь на До и После, на Жизнь и Не-смерть, являлся олицетворением неумолимости Плети, не ведающей преград на своем пути.
Дар'Кхан никогда раньше не видел в смерти ничего привлекательного, вся его деятельности была направлена на достижение обратного, но теперь... В предрассветных сумерках, среди окутанных серебристой дымкой лесов, с яркими, словно цветы, пятнами плащей павших защитников и сонно колышущимися стягами на копьях, что все еще сжимали мертвые руки, Шрам казался ему... таинственно-чарующим. Вид его странными образом приносил успокоение.
Тонкие, холодные пальцы ласково пробежались по гладким чешуйкам маназмея, чью шкуру местами уже тронуло разложение; поднятая тварь благодарно ткнулась носом в шею, сплетаясь поверх его плеча. Дратир с одинаковым равнодушием переступал через тела защитников Кель'Таласа и останки порубленной нежити, уже не обращая внимания на то, что полы его алого плаща почернели и потяжелели, что высокие сапоги до самых колен запачканы ихором. Он остановился лишь на мгновение, чтобы отключить все еще бродящего по болю боя волшебного часового, брошенного во время отступления, резким взмахом руки разрывая магические связи. Продукт слияния инженерии и магии заскрежетал, безвольно склоняя голову и опуская каменные руки, из потайной выемки выплыл сияющий кристал и лег прямо в подставленную Дар'Кханом ладонь.
Он отвлекся от бессознательного созерцания холодного блеска арканы на острых гранях, когда что-то дернуло его за плащ. Маг опустил глаза, удивленно рассматривая судорожно сжатые пальцы, сминавшие дорогу парчу, бледное лицо, на которое уже легли смертельные тени, тонкие губы в корке запекшейся крови.
- Господин... прошу...
Маг медленно опустился на землю рядом с умирающей следопыткой, изящным, настолько привычном жестом, что не был забыт даже после смерти, откидывая плащ, будто это еще могло спасти его одеяния. Глаза эльфийки зачарованно следили за блеском граней сердца Стража, что он все еще вертел в руках.
- Я завидую тебе, дитя, - наконец отозвался он, вновь устремляя взгляд куда-то за горизонт. - Ты еще можешь просить. К сожалению, не все происходит так, как мы бы того желали. Все должно было быть иначе...

Все должно было быть иначе.
Распростертое на мраморных плитах тело выгнулось дугой, словно натянутый лук, забилось в конвульсиях, когда скованные смертью члены начала наполнять темная магия. С обоженных, лопнувших губ сорвался низкий, вибрирующий то ли вой, то ли стон, тут же задавленный в горле натужным хрипом. Суставы крутило, пытающееся вспомнить, как двигаться, тело ломало в агонии. Скрюченные пальцы скребли по груди, разрывая ткань камзола и рубашки, когда за грудиной разгорелся пожар от того, что вдох не мог пройти сквозь перемкнутое горло, пока Дар'Кхан не осознал, что, в общем-то, никакой необходимости в том больше нет.
- Встань, маг.
Этот гулкий, наполненный тенями голос и при жизни пробирал до костей, теперь же в нем была сила, которой было невозможно противиться. Дратир перевалился на живот и с трудом поднялся на четвереньки, шатаясь, слово юное деревцо на ветру. Затем, подталкиваемый чужой волей, неуверенно встал на ноги, блуждающим взглядом обводя стоявшего перед ним человека и его сопровождающих.
- Ты был так верен мне при жизни, - усмешка Артаса была столь откровенна, что сомнений не оставалась - он все знал. - Я решил, что ты не откажешься послужить мне после смерти.
Он знал. Предателя предали, ах какая прекрасная ирония! Плечи Дар'Кхана мелко задрожали от поначалу беззвучного смеха, но уже спустя несколько секунд его звонкий, несдерживаемый хохот разнесся по Плато Солнечного Колодца.
- Как прикажет мой повелитель, - обгоревшие, посеревшие перья шляпы подмели пол, злые раскосые глаза встретились с насмешливым льдом взгляда Короля Лича.

- Все должно было быть иначе. Ты тоже твердишь себе это, я знаю, - холодная ладонь легла на светлый высокий лоб, пальцы, как струны, перебирали окровавленное золото волос. - Я не могу даровать тебе того, о чем ты молишь, дитя. Ни спасения, ни избавления. Bash'a no falor talah.
Традиционный боевой клич звучит в его устах мягко, как пожелание доброй ночи. Маг склоняется над охотницей и целует дрогнувшие губы, чувствуя, как последние искры жизни покидают ее, свиваясь в теплый, но колючий клубок у него под небьющимся сердцем. Теперь он знает, что жизнь на вкус, как кровь. Не отрывая губ, чернокнижник отдает эльфийке то, что с избытком черпает из воздуха, земли, павших, которые так и не найдут упокоения. Сладковатые нотки разложения, энтропии, некротики.
Эльфийка распахнула глаза. Сияющие, как голубые льды Нордсколла. Сердце Стража хрустнуло в его руке, осыпаясь на проклятую землю хрустальным крошевом.
~ ~ ~
Следующую неделю он провел в Башне Утренней Звезды, ожидая, когда вернутся его юркие волшебные гонцы, лишь изредка выбираясь в Леса Вечной Песни для того, чтобы пополнить свое небольшое немертвое войско. Первые поднятые им закончились очень быстро - эксперименты с новообретенной силой требовали жертв. Уцелела только златовласая лучница, к которой Дарк"Кхан испытывал странную слабость, что не взялся бы описать словами. С определением эмоций после воскрешения дела обстояли неважно, как будто часть мозга, отвечающая за это, отмерла. Башню, служившую домом нескольким поколениями Дратиров, он воспринимал как временное пристанище, само слово "дом" перестало нести для него сколько-нибудь важный смысл. Лишь к своим записям и дневникам он питал сильные чувства. По крайней мере он так думал.
А потом у развалин стены встретил ее.
Закатное солнце горит на рыжих волосах, и из омута памяти всплывает лор'темаровское "Огонек". Она повисает у него на шее, горячая, живая, он чувствует биение ее сердца, и на мгновение кажется, что это его - бьется. Но улыбка Винны быстро гаснет, когда она начинает понимать.
- Он ведь спас тебя, глупая. - Дар'Кхан стоял неподвижно, устремив на нее пронзительный взгляд приглушенно сияющих не зеленью скверны, а синевой холода глаз. - Зачем ты вернулась. Ты не найдешь здесь ничего, кроме смерти.
Что ему делать с этой девчонкой? Это глупо и неоправданно, но он не хочет отбирать у охотницы огонь ее жизни.
[icon]http://s8.uploads.ru/t/hljIC.jpg[/icon]

Отредактировано Dar'Khan Drathir (2019-10-27 21:56:23)

O S T

Он улыбается - мягко, немного грустно, но в уголках надменно изогнутых губ легко читается злая ухмылка, жестокая насмешка. Дар'Кхан делает шаг к застывшей то ли от страха, то ли от нерешительности девушке, беря ее пальцами за подбородок, заставляя приподнять голову так, чтобы смотреть ей прямо в глаза. Они стоят так близко, что ее вздымающаяся словно после быстрого бега грудь почти касается его - недвижимой.
- О, мое летнее дитя, - слова Кольтиры, должно быть, звучат для нее насмешкой в его устах, хоть голос его тих и вкрадчив, - почему ты не спрашиваешь, что я сделал с ними?

От вида ее округлившихся глаз некроманта бросает в смех, пальцы жестче сжимаются на остреньком подбородке, не позволяя отвернуться, отвести взгляд. Он смеется отчаянно, иступлено - так, как смеялся всего лишь один человек. Тот, что его убил. Колючий внутренний голос принуждает называет его Повелителем, но все, что оставалось в Дар'Кхане от живого, восстает против этого. Он должен был именоваться королем, Владыкой, Богом! Столько сил потрачено впустую, столько лет, веков... чтобы стать холодной тенью на побегушках у человеческого щенка, которому просто повезло получить в свои руки силу, чьей истинной мощи он даже не способен осознать!

Дар"Кхан не сдержал стона, когда чужая воля смяла его разум, смешала мысли и бросила на колени, требуя повиновения и исполнения поставленной задачи. Эльф прижал правую руку в виску, не замечая, что потрепанная шляпа соскользнула на землю.
- Винна! В сторону!
Кто-то из следопытов должно быть услышал его смех и теперь стоял под холмом, уже натянув тетиву. Он не колеблется, выбирая мишень, но не решается сделать выстрел в опасении задеть подругу, загораживающую некроманта.
- Убей его!
Дар'Кхан выплевывает приказ почти одновременно с тем, как появившаяся из-за ствола ясеня лучница, первая из поднятых им, пускает в короткий полет стрелу, которая чудом попадает в плечо лука, разбивая его в щепки. Но второй стремительный выстрел достигает цели, и следопыт падает лицом в траву с пробившей горло стрелой. Дратир легко поднимается на ноги и щелкает пальцами - как будто треснула ветка под неосторожной ногой.
- Убейте их всех!
Тени срываются с места, словно свора гончих псов.

Он перехватывает Винну за затылок, второй рукой притягивая к себе, стремясь как можно быстрее восстановить разорванный зрительный контакт. Его взгляд, его голос гипнотизируют, лишают воли, погружают в странный полусон.
- Это ты виновата, - шепчет он, нависая над Странницей, - ты привела их на убой. Но не печалься, они не дали бы нам быть вместе, - костяшками пальцев он легко касается ее щеки, скользит вниз, на мгновение задерживается, обводя большим пальцем рисунок ее губ, и спускается дальше, туда, где бьется на шее жилка. - Ты ведь этого всегда желала.
Дар'Кхан склоняется, прижимаясь щекой к ее скуле, ощущая стремительный бег крови под нежной кожей, слыша, как заполошно стучащее сердце успокаивается. Челюсти пронзает тягучая, вязкая боль от нестерпимого желания взять свое, насытиться, утолить эту мучающую его жажду. Жажду жизни.
- Ты пойдешь со мной - нашептывает он, целуя висок, сбивая рыжие волосы, комкая в кулаке шелковистые пряди, заставляя Винну слегка запрокинуть голову. - Мы уйдем вместе, как ты и хотела.
Он трогает легким поцелуем четкую линию челюсти, прижимается губами к теплой коже - там, где так настойчиво бьется эта проклятая, сводящая с ума жилка.
И вонзает клыки.
[icon]http://s8.uploads.ru/t/tZXTO.jpg[/icon]